Неточные совпадения
В этом ресторане, в Морской, я и прежде бывал, во время моего гнусненького падения и разврата, а потому впечатление от этих комнат, от этих лакеев, приглядывавшихся ко мне и узнававших во мне знакомого посетителя, наконец, впечатление от этой загадочной
компании друзей Ламберта, в которой я так вдруг очутился и как будто уже
принадлежа к ней нераздельно, а главное — темное предчувствие, что я добровольно иду на какие-то гадости и несомненно кончу дурным делом, — все это как бы вдруг пронзило меня.
— Художественно-с! — подхватил Петр Михайлыч. — Палагея Евграфовна, честь эта
принадлежит вам; кланяемся и благодарим от всей честной
компании!
Я не
принадлежал ни к какой
компании и, чувствуя себя одиноким и неспособным к сближению, злился. Один студент на лавке передо мной грыз ногти, которые были все в красных заусенцах, и это мне показалось до того противно, что я даже пересел от него подальше. В душе же мне, помню, в этот первый день было очень грустно.
— Я почти уверен, что откажу вам, — сказал Гез, — тем более что это судно не
принадлежит мне. Его владелец — Браун,
компания «Арматор и Груз». Прошу вас сойти вниз, где нам будет удобнее говорить.
То грезилось господину Голядкину, что находится он в одной прекрасной
компании, известной своим остроумием и благородным тоном всех лиц, ее составляющих; что господин Голядкин в свою очередь отличился в отношении любезности и остроумия, что все его полюбили, даже некоторые из врагов его, бывших тут же, его полюбили, что очень приятно было господину Голядкину; что все ему отдали первенство и что, наконец, сам господин Голядкин с приятностью подслушал, как хозяин тут же, отведя в сторону кой-кого из гостей, похвалил господина Голядкина… и вдруг, ни с того ни с сего, опять явилось известное своею неблагонамеренностью и зверскими побуждениями лицо, в виде господина Голядкина-младшего, и тут же, сразу, в один миг, одним появлением своим, Голядкин-младший разрушал все торжество и всю славу господина Голядкина-старшего, затмил собою Голядкина-старшего, втоптал в грязь Голядкина-старшего и, наконец, ясно доказал, что Голядкин-старший и вместе с тем настоящий — вовсе не настоящий, а поддельный, а что он настоящий, что, наконец, Голядкин-старший вовсе не то, чем он кажется, а такой-то и сякой-то и, следовательно, не должен и не имеет права
принадлежать к обществу людей благонамеренных и хорошего тона.
Это была довольно беспардонная, веселая, циничная, всезнающая и голодная
компания, и Щавинский, до известной степени аристократ газетного мира, к ней, конечно, не
принадлежал.
Выдумкой этой гордился он, пожалуй, не меньше, чем именем, данным им самим шхуне. Раньше судно
принадлежало частной акционерной
компании и называлось «Регина»; Пэд, склонный к ярости даже в словах, перебрал мысленно все страшные имена, однако, обладая пылким воображением, не мог представить ничего более потрясающего, чем «Фитиль на порохе».
— Молявинский, — подхватил молодой парень. — Бела труба с красным перехватом [На Волге у пароходов одного хозяина или одной
компании дымогарные трубы окрашиваются условными красками. Оттого издали можно узнать, кому
принадлежит пароход.]. Надо быть, «Воевода».